Teil 1: Interviewreihe mit ukrainischen Flüchtlingen
Dies ist das erste Interview unserer neuen Reihe, die in Kooperation mit dem Dortmunder Künstler und Fotografen Klaus Pfeiffer (www.klauspfeiffer.com) entstanden ist. Gemeinsam möchten wir den geflüchteten Menschen aus der Ukraine ein Gesicht und eine Stimme geben, ihnen die Möglichkeit geben ihre Erlebnisse zu teilen und den Leser*innen neue Blickwinkel zu eröffnen! Weiter unten findest du den Text in der russischen Version. Вы можете найти русский перевод ниже!Volodymyr (64 Jahre, Kiew) im Interview
“In der schrecklichen Ironie des Krieges, während Putin so vielen Menschen Tod und Verderben gebracht hat, hat er mir vielleicht die Aussicht auf das Leben geschenkt.”
Ausbildung und Wehrdienst in der Sowjetunion
Während seines dreijährigen Wehrdienstes, den er mit 19 begann, entschied er sich für die gefährliche Ausbildung zum Tiefsee-Taucher. Es reizte ihn das Ungewisse, die Unvorhersehbarkeit. Bildlich unvorhersehbar waren die Tiefen des Schwarzmeers, die Strömungen am Bosporus, die Wellen bei Gibraltar, sowie die schlammigen Gewässer der Barentssee. Mit seiner Ausrüstung, die bis zu 120 kg wog, versenkte er sich in Tiefen bis zu 160 Meter, wo er gemeinsam mit Kameraden aufwendige Projekte wie das Heben versunkener Schiffe realisierte. Jeder Fehler konnte fatale Folgen haben. Ein Kamerad verbrannte in der Tiefe, als durch ein Leck in der Gasleitung seiner Ausrüstung eine chemische Reaktion in Gang gesetzt wurde. Andere verloren durch die unberechenbaren Strömungen in der Tiefe den sicheren Halt an den schützenden Ringen der Steigleiter und wurden ohne Wiederkehr in die Dunkelheit gezogen. Ein falscher Handgriff bei der Dekompression, ein zu schnelles Auftauchen und die Druckschwankungen wären für den Körper tödlich. Einmal verloren sein Kamerad und er auf einem Einsatz den Funkkontakt zum rettenden Schiff. Sie saßen 16 Stunden ohne Nachricht auf einer Dekompressions - Plattform in 60 Meter Tiefe ohne zu wissen, ob das Schiff überhaupt noch auf sie wartete oder sie bereits aufgegeben hatte. Die Stunden alleine bei den zahllosen Dekompressions- Vorgängen in der Tiefe, in absoluter Stille haben Wowa viel Zeit zum Nachdenken gegeben.Wowas Badestätte in Kiew: Frühling, Sommer, Herbst und Winter (Bilder zur Nutzung von Volodymyr überlassen)
Schon als Kind war die Natur für ihn wichtigster Anker. Seine Augen strahlen als er davon spricht wie er bei Besuchen und Sommerferien im Dorf die Natur erlebte, die unendlichen Felder, die bunte Vielzahl der Augenweiden, die Weite vom Himmel, wenn der Weizen wächst.
-Wenn du deine Geschichte ebenfalls gerne teilen und hier veröffentlichen möchtest oder jemanden kennst, der Interesse haben könnte, freu ich mich auf deine Mail an
Это первое интервью из нашей новой серии, созданной в сотрудничестве с художником и фотографом из Дортмунда Клаусом Пфайффером (www.klauspfeiffer.com). Вместе мы хотим дать беженцам из Украины лицо и голос, дать им возможность поделиться своим опытом и открыть новые перспективы для читателей. Здесь вы можете найти текст в предварительной, автоматически переведенной русской версии:
Владимир (64 года, Киев)
«По ужасной иронии войны, хотя Путин принес стольким смерть и разорение,возможно, он дал мне перспективу к жизни».
Несколько недель назад Владимиру исполнилось 64 года. Он впервые провелсвой день рождения с семьей в Германии, ведь его сын еще в детстве эмигрировал в Германию с матерью. На следующий день после семейного праздника в планетарии, соответствующего тому, что его день рождения совпадает с днем рождения советского героя и космонавта Юрия Гагарина, Владимиру была назначена первая операция, и его пришлось госпитализировать на несколько недель.
Вова (как его называют семья и друзья), был прооперирован, ведь ему диагностировали рак толстой кишки 4 стадии. Это было обнаружено в конце прошлого года, когда он еще был в Украине. Там же, ему пообещали химиотерапию, старт которой был запланирован на 24 февраля 2022 года.
В Украине у химиотерапии очень сомнительная репутация. Уровень самоубийств среди пациентов огромен, потому что поставка необходимых обезболивающих препаратов не гарантирована, а немногочисленные доступные лекарства часто имеют такое низкое качество, что многие пациенты воспринимают смерть как избавление от сильной боли. Когда 24 февраля, в начале военного вторжения в Украину,Вова добрался в онкологическое отделение, несмотря на новости и отчетливо слышимые сирены и детонации, его прогнали, ведь все отделение еще до полудня уже было переоборудовано в военный госпиталь.
Безысходность в Украине заставила его бежать.Он знал, что если он хочет жить, ему придется обратиться за медицинской помощью за границей. Все возможности Украины будут направлены на военных и
пострадавших от войны гражданских лиц. Этой мысли он придерживался, пока прощался с коллегами, друзьями и товарищами и вместе с женой Викторией упаковывал в машину самое необходимое и особенно котенка Бабулу.
Последние несколько лет Владимир работал в должности начальника службы безопасности, охраняя военную пищевую лабораторию, которая обеспечивала качество продуктов питания для Вооруженных сил Украины. Он ушел с наилучшими пожеланиями товарищей и коллег, все поняли ситуацию. Если он хотел жить, то он должен был уехать.
Прощание с его четырьмя верными немецкими овчарками было особенно трудным; они остались, чтобы охранять это место.
Несмотря на переезд, Владимир продолжает ежедневно поддерживать связь с родиной. У него каждый раз разрывается сердце, когда он разговаривает с товарищами, друзьями и даже членами их семей, которые служат в армии, а некоторые из них непосредственно на Восточном фронте. Он понимает, что требуется всего одна секунда, крошечный поворот судьбы, чтобы сделать этих людей вдовами или сиротами.
В то время как он перенес две сложные операции без хирургического вмешательства, он не может перестать думать о 32-х летней матери троих детей, которой тоже отказали в госпитализации в Киевском онкологическом центре. Женщине, как и ему, был диагностирован рак 4 степени. Вспоминая ее он постоянно задается вопросом, что же стало с ней и ее семьей. Вова очень религиозный человек и он каждый день благодарит Бога за свою жизнь. Он говорит, что ему больше не нужно ничего бояться, ему уже приходилось сталкиваться с самыми большими страхами. Еще до рака, войны и переезда, его жизнь была наполнена неопределенностью и непредсказуемостью.
Во время своей трехлетней военной службы, которую он начал в возрасте 19 лет, он решил пройти опасную подготовку глубоководного ныряльщика. Его тянуло к неизвестности, непредсказуемости. Глубины Черного моря, течения на Босфоре, волны у Гибралтара и мутные воды Баренцева моря были визуально непредсказуемы. Со своим снаряжением, которое весило около 120 кг, он погружался на глубину до 160 метров, где вместе с товарищами реализовывал такие сложные проекты, как подъем затонувших кораблей. Любая ошибка могла иметь фатальные последствия. Один товарищ сгорел на глубине, когда из-за утечки газа из его оборудования началась химическая реакция. Другие потеряли надежную хватку за защитные кольца вертикальной лестницы из-за сильных течений внизу и пропали без вести.
Неправильный маневр во время декомпрессии, слишком быстрый подъем и колебания давления были бы фатальными для организма. Однажды он и его товарищ потеряли радиосвязь со спасательным кораблем, выполнявшим задание. Они просидели 16 часов на декомпрессионной платформе на глубине 60 метров, не зная, ждет ли их еще корабль или они уже сдались. Часы наедине с бесчисленными декомпрессионными процедурами на дне, в абсолютной тишине дали Вове много времени на размышления.
Из-за опасностей и высоких физических требований к работе он мог уйти с работы водолаза всего через 10 лет. После службы в армии его наняли гражданским водолазом-промышленником на корабль на Днепре. В общей сложности он увлеченно нырял более 15 лет.
С распадом Советского Союза началась новая эра неопределенности.
Денег больше не было, зарплату перестали платить. В конце концов, каждый был предоставлен сам себе и должен был где-то находить деньги. Вова вспоминает, что в 2000-е к нему вернулось спокойствие и чувство стабильности.
Его отношения с действующим президентом Украины Владимиром Зеленским изначально характеризовались скептицизмом. Отказ президента от предложения бежать из США, заявив, что ему и Украине нужна не «поездка, а оружие», произвел на него большое впечатление. Зеленский борется, как никакой другой президент, за свою страну, свой народ и действительно беспрецедентным образом объединил Украину и украинцев.
Все, что теперь остается - это бесконечная благодарность. Благодарность за его жизнь, его семью, которая дает ему силу и поддержку за границей. Больше всего его удивило в Германии, так это качество медицинского обслуживания и чуткое отношение персонала клиники к нему как к пациенту. Он и представить себе не мог, что такой вид медицинской помощи вообще существует. В Дортмунде его
позабавили«сучковатые» деревья на Борзиг Плац. Ему еще рано иметь представление о нравственности немцев, а также: «Не ходи в чужой монастырь со своими уставами».
Больше всего в Германии он скучает по своим ежедневным прогулкам и купаниям на территории лесистого монастыря в Киеве. Невозмутимый погодой и временем года, он каждый день ходил туда пешком или бегал трусцой и купался в бассейнах рядом с небольшими часовнями. Его не смущала температурой от плюс до минус 25 градусов. Там, под выросшими чертогами деревьев, было как в сказке. Там его голова была свободна и беззаботна, там он перезаряжал свою
внутреннюю батарейку и его душа могла дышать. Еще в детстве природа была для него самой важной. Его глаза сияют, когда он рассказывает о том, как он наслаждался природой во время визитов и
етних каникул в деревне. Когда он говорит о бескрайних полях, о пестром множестве угощений для глаз, о необъятности неба, когда растет пшеница.
На вопрос, что бы он сказал русскому народу, если бы ему представилась такая возможность, Вова пожимает плечами. Он не думает, что они могут что-то понять или извлечь из сказанного, потому что они «зомбированы» манипулируемыми СМИ. С другой стороны, он хотел бы, чтобы российские военные «опомнились». Его отношение к русскому языку не изменилось в результате агрессивной войны России. И русский, и украинский — его родные языки, на которых он говорит ежедневно.
Война еще раз показала Вове непредсказуемость и неожиданные повороты жизни. Он благодарно молится Богу и искренне желает всем счастья, здоровья и довольства.
-Если вы также хотите поделиться своей историей и опубликовать ее здесь или знаете кого-то, кто может быть заинтересован, я с нетерпением жду вашего ответа по адресу
Kommentare powered by CComment